Искусство войны - Страница 23

На пути к нашей палатке (сегодня полосы препятствий не будет) Тони заснул на руках у Лео.

Соревнования закончатся примерно через час, тогда все результаты пересчитают в зависимости от сложности скалы и численности команды (впрочем, в этом году все старшие по шесть человек: отсек аэробуса как средство собрать команду), и только тогда мы узнаем, на каком месте оказались. Все мы старательно делали вид, что умеем ждать без волнения. На самом деле не волновался только крепко спящий Тони. А мы сидели около палатки, карауля его покой и поминутно поглядывая на часы. Молодец малёк, если бы он захныкал, нам бы пришлось сразу спускаться вниз и сниматься с соревнований.

Через полчаса мучительного ожидания я достал наладонник и начал демонстрировать его шпионские возможности, чтобы мы окончательно не сдвинулись от беспокойства. Это действительно так увлекло всех нас, что о своей победе мы узнали из поздравлений вернувшихся от штабного домика соседей, на которых предварительно шикнули, чтобы они не шумели.

– Ура! – прошептал я.

– И еще раз ура! – добавил Роберто.

– Ура! – хором прошептали все. Гвидо запрыгал от восторга.

– Я никогда ничего не выигрывал, – сказал он.

– Я тоже, – признался я.

– Угу, ребенок проснется, мы его покачаем, – предложил Лео.

– А сейчас вы покачаете меня, – заявил Алекс, – это же я вырастил такого замечательного младшего брата.

– Ты – да-а! – согласился я.

Мы раскачали Алекса и забросили его в море. И тоже пошли купаться.

Когда я рискованно висел на буйке (вдруг это классифицируется как заплывание за него), ко мне подплыл капитан команды серьезных соперников, они только что заняли третье место, Эрнесто Пеллегрино.

– Поздравляю, – сказал он.

– Спасибо, – вежливо ответил я, не думал, что он будет меня поздравлять.

– А вон там плывет Валентино, давай быстрее к берегу, видишь, какая у него рожа, он нас сейчас просто утопит, – весело заметил Эрнесто.

– А чего?

– И они, и мы приехали сюда побеждать, а тут откуда ни возьмись…

– А ты почему не зол? – ухмыльнулся я.

– Ну, я не собирал команду специально, мы просто друзья. А он целый год себе состав подбирал, они еще зимой тренировались.

– Понятно, тренироваться зимой – это хорошая идея. Может, лучше мы его утопим?

– Э-э-э, нет, лучше я помогу ему, чем тебе, – расхохотался он.

Мы оба знали, что дальше слов дело не зайдет ни в коем случае. Влетит так – неделю к морю не подойдешь.

Мы наперегонки рванули к берегу.

Тони проснулся перед самым обедом, и мы его покачали, как и собирались. В море, правда, бросать не стали.

Днем во время купания малышня не решалась подплыть к Роберто и попросить подбросить их повыше. Значит, уже весь лагерь знает. И этому мелкому вредному типу еще очень много чего скажут. Ну и правильно.

Глава 10

Во время ужина к нашему столику подошел дежурный сержант и молча положил передо мной лист бумаги: приказ в 21:00 явиться к начальнику лагеря. Вот черт! Я был скорее раздосадован, чем испуган.

Ребята смотрели вопросительно. Я положил приказ в центр стола на всеобщее обозрение.

– Я пойду с тобой, – немедленно отреагировал Лео.

– И я, – это нестройным хором.

– Зачем? – спросил я. – Может, он меня позвал кофе пить и у него только два пирожных.

– Энрик! – сказал Лео сурово. – Это не смешно.

– Конечно, но я пойду один. Коль скоро весь лагерь не выстроился в очередь бить мне морду, значит, общественное мнение на моей стороне. И Ловере это знает.

– Ну и что?

– А если вы все придете со мной? Тогда что? – ответил я вопросом на вопрос. – Вообще-то, он показался мне довольно вменяемым.

– И что же ты ему вменишь? – спросил Роберто.

– Найду что.

– Это точно, – заметил Алекс. – Энрик может. Ну, удачи тебе.

Лео был мрачнее тучи, но и он тоже сдался: а что он может сделать?

После ужина ребята сделали вид, что пошли к нашему жилищу, а сами крались за мной в темноте. Только Тони еще не умеет ходить и дышать по-настоящему тихо. И я чувствовал за спиной их поддержку.

Я вошел в домик и ровно в 21:00 постучался в дверь начальственного кабинета.

– Да, – раздалось оттуда.

Я вдохнул поглубже и шагнул в комнату. Ловере попытался посверлить меня суровым и осуждающим отеческим взором. Я тоже посмотрел ему в глаза, и через минуту он отвел взгляд.

– Считаешь себя правым? – спросил он.

– Да, считаю. И не только я, – я старался говорить спокойно, так же как и он.

– Это не аргумент, – отрезал капитан.

– Согласен. Но аргументы у меня тоже есть.

– Значит, ты об этом думал?

– Конечно. Я ничего не делаю просто так, – я запнулся, очень даже делаю, но не в данном случае.

– Ну и…

– Странно, что он вам пожаловался, мне показалось, что он кое-что понял.

– Это не он.

– Один из его приятелей, – догадался я, – а вы знаете, зачем?

– Не «зачем», а «почему». Обиделся за друга. Не может сам тебе отомстить.

– Сначала он поиздевался над чьим-то горем, а потом решил кому-то посочувствовать. Я не верю. Именно что «зачем».

– М-м-м, – Ловере слегка нахмурил брови. – Тогда зачем?

– В первый день вы намекнули, что маленьких обижать нельзя. Это и так все знают. Так что фактически вы объяснили всяким мелким пакостникам, что им всё можно, если им только десять или одиннадцать. И вчера был первый звоночек. Хотя… может быть, уже не первый. А теперь они хотят узнать: им действительно всё можно или все же есть какие-то границы.

– То есть тебя нельзя наказывать из стратегических соображений?

Я разозлился:

– Вы спросили, я ответил. Вы могли не спрашивать!